Со-Возможный

 Со-Возможный

 ♦ Compossible

   Возможный в комплексе с чем-либо другим. Два события со-возможны, если они могут произойти, пусть даже в разное время, в одном и том же мире. Понятие со-возможности особенно важно для философии Лейбница, поскольку без него нельзя объяснить существование зла. Бог, являясь всемогущим и всеблагим, не всегда выбирает события, которые кажутся нам наилучшими, если мы рассматриваем их по отдельности (например, Гитлер мог бы умереть в младенчестве, или ограничиться занятиями живописью, или обратиться в иудаизм и т. д.). Но Бог имеет свои резоны, ибо он и есть сам разум, следовательно, подчиняется принципу непротиворечивости. Это значит, что он может выбирать только лучшие из со-возможных событий, иначе говоря, из событий, которые могут существовать в одном и том же мире, вместе (мир един, так как представляет собой полноту случайных вещей) образуя наилучшее из возможных сочетаний. У нас мог бы быть мир без Освенцима, без рака, без войн и без дураков. Но все эти миры были бы хуже, чем наш нынешний мир. Почему? Потому что в противном случае Бог создал бы какой-нибудь из этих миров, а не тот, что существует сейчас. На этот аргумент нечего возразить, поскольку он является априорным аргументом. Но по той же самой причине от него ничего не стоит отмахнуться. Если рассуждать в рамках подобной логики, то можно оправдать вообще все что угодно (например, допустить существование мира, в котором войну выиграл бы Гитлер). Думать так значит принимать как данность все существующие в мире ужасы и несчастья – болезни, массовое уничтожение людей, землетрясения и т. д. Во имя чего? Во имя некоей гармонии, нарушение которой якобы приведет к еще худшим последствиям. Ах, вы говорите, умер ребенок? Ну что ж, это всего лишь маленькое темное пятнышко в уголке полотна, благодаря которому еще ярче играют остальные краски. Вы говорите, целый народ страдает от недоедания? Печальный диссонанс, зато какой гармонией звучит на его фоне вся остальная музыка! («Опыты теодицеи», часть I, § 12). Почему Бог выбрал именно такой мир? Потому что это лучший из миров, в котором навечно предусмотрено оптимальное сочетание со-возможных событий. А откуда нам знать, что этот мир действительно лучший? Но ведь Бог выбрал его для нас (там же, §§ 8–10)! Поистине, не устаешь поражаться, как такой могучий гений, как Лейбниц – может быть, величайший из гениев всех времен и народов, – мог довольствоваться ходьбой по кругу в этом своем мирке восторженного оптимизма. Видимо, гений бессилен против веры, тогда как вера способна на многое – например, убаюкивать гений до тех пор, пока он не уснет.